В Украине впервые за последние пять лет меняется глава правительства — это рекорд по продолжительности работы за всю историю независимости страны. Однако за эти годы украинская система власти успела трансформироваться настолько, что фамилия премьер-министра уже не имеет особого значения.
Уходящий премьер Денис Шмыгаль был лояльным технократом; новый премьер Юлия Свириденко — тоже технократ и обещает быть еще более лояльной. В любом случае в нынешней системе важны лишь президент и его глава администрации. Вынужденная заморозка политической жизни, вызванная войной, начинает обретать черты полноценного застоя — власть перезагружается внутри себя, проводит рокировки под видом обновления.
Министерская рокировка
Нынешняя перезагрузка украинского правительства хоть и стала самой громкой за годы войны, но на деле далеко не первая. Кабинет Дениса Шмыгаля — пример рекордно долгого по украинским меркам правительства. Оно было сформировано еще в начале марта 2020 года — не только до большой войны, но даже до пандемии.
С тех пор кадровый состав кабинета неоднократно менялся: одна только чистка лета прошлого года привела к замене половины министров. Из старожилов, помимо самого премьера, в нем к июлю 2025-го оставались только вице-премьер по цифровизации Михаил Федоров, аполитичный айтишник, и ответственная за евроинтеграцию Ольга Стефанишина (вице-премьер с июня 2020-го). В таких условиях говорить о какой-то «команде Шмыгаля» было бы странно — сам премьер-министр летом 2024-го чудом остался на посту, но теперь подошел и его черед.
Секрет выживаемости Шмыгаля на посту главы правительства (он поставил рекорд пребывания в должности в истории Украины — 5 лет и 133 дня) в его технократизме, лояльности президенту и отсутствии политических амбиций. Его предшественники держались куда меньше, потому что в украинской политической истории противостояние президента и премьера часто было основным сюжетом внутриполитической жизни: президент Леонид Кравчук против премьера Леонида Кучмы, президент Виктор Ющенко против премьера Юлии Тимошенко.
Однако Владимир Зеленский не стал играть в эти игры: после краткого карнавального эксперимента с командой заносчивых хипстеров-реформаторов Алексея Гончарука, снисходительно поучавших президента, он сделал ставку на правительство исполнителей-профессионалов, часто с акцентом на первое качество. Зеленский был нацелен на быстрые реформы, в «турборежиме», а правительство должно было четко выполнять его указания. Тем более что благодаря однопартийному большинству можно было не думать о согласовании состава Кабмина с партнерами по коалиции.
Все это более-менее работало до тех пор, пока Зеленский не столкнулся с заморозкой политической жизни из-за полномасштабной войны. Режим военного положения сделал невозможным и проведение выборов, и полноценную отставку правительства (статья 10 Закона о военном положении прямо запрещает прекращение полномочий правительства).
Не то чтобы кто-то на Банковой стремился как можно скорее проверить народную любовь к себе на избирательных участках. Но в украинском обществе копилось недовольство и стремление к переменам, которые надо было как-то выпустить, чтобы они не били по популярности властной команды. Рейтинг Зеленского стал снижаться, украинские избиратели стихийно начали искать альтернативы и даже находили их — например, в лице экс-главкома Валерия Залужного.
Идея создать коалиционное, многопартийное правительство «национального единства», которую продвигала оппозиция, не встретила понимания у команды Зеленского. Альтернативой стала бесконечная перезагрузка существующей власти, имитирующая ее обновление.
Нынешние перемены — типичная рокировка, позволяющая обойти законодательный запрет на отставку Кабмина в условиях военного положения. Премьер-министром становится первый вице-премьер Юлия Свириденко, экс-премьер Денис Шмыгаль остается в правительстве в качестве министра обороны, прежний военный министр Умеров отправляется послом в США. Остается только вернуть из Вашингтона Оксану Маркарову в правительство, где она работала министром финансов до назначения послом в Америку, и круг окончательно замкнется.
Офис простых решений
Нынешнюю перезагрузку обычно объясняют желанием главы Офиса президента Андрея Ермака еще больше усилить свои позиции. Насколько бы ни был лоялен Шмыгаль, он не был креатурой главного администратора и потому должен был быть заменен. Тем более что прошлым попыткам его отстранения препятствовал Давид Арахамия, глава фракции «Слуга народа» в парламенте, один из немногих самостоятельных голосов в президентской команде, что грозило возникновением альтернативного центра силы. Ермак почувствовал, что нужно укрепить влияние на внутреннюю политику на фоне внешнеполитических сложностей в отношениях с Вашингтоном, и судьба Шмыгаля была решена.
Фаворитом Ермака стала Юлия Свириденко, первый вице-премьер и министр экономики, ранее работавшая под его руководством в Офисе президента. «Украинская правда» дает яркий портрет новой главы правительства: она еще более лояльна и исполнительна, чем предшественник; тщательно записывает в блокнот все указания президента; предоставляет положенный ей по правительственному штату самолет для перелетов первой леди, благодаря чему находится с ней в хороших отношениях.
Однако упрощать ее образ не стоит — Свириденко проделала большой путь от провинциальной чиновницы до главы правительства. Во время ее работы в Черниговской обладминистрации регион был лидером по иностранным инвестициям — ради привлечения инвесторов из КНР она даже выучила китайский.
Свириденко почти смогла стать губернатором, хотя не была ставленницей ни одного из региональных кланов (Порошенко в итоге предпочел ей местного однопартийца). Ее хорошо знают на Западе, журнал Time в 2023 году включил Свириденко в рейтинг перспективных мировых лидеров.
В конце концов, она стала второй в истории Украины женщиной, добившейся второго по значению поста в государстве. Ее единственной предшественницей на премьерской должности, как мы помним, была Юлия Тимошенко, так что даже имена совпадают. И если говорить о поддержке Ермака, то можно вспомнить, что Тимошенко тоже когда-то считалась всего лишь креатурой влиятельного тогда губернатора и позднее премьера Павла Лазаренко. Но где теперь этот Лазаренко, а Юлия Владимировна до сих пор имеет собственную фракцию в Верховной Раде.
Вполне возможно, что у Свириденко есть все данные, чтобы стать успешной главой правительства, насколько это возможно в разоренной войной стране. Однако над ее премьерством изначально завис призрак политического застоя и кадрового дефицита. Последний, к слову, проявился вовсе не сегодня — достаточно вспомнить, с каким трудом пять лет назад формировался кабинет Шмыгаля, некоторые посты оставались долгое время незанятыми из-за отсутствия желающих участвовать в очередных прорывах в турборежиме.
Много раз говорилось, что Зеленский больше верит в личности, чем в институты, а это порождает иллюзию, что результат может измениться просто от перемены мест слагаемых. Действительно, попытки провести институциональные реформы в украинском правительстве периодически приводили к комическим казусам. Например, созданное для возвращения украинцев на родину Министерство национального единства возглавил человек, который едва сам не бежал от правосудия за границу.
Однако главная проблема в том, что в выстроенной системе власти фамилия премьер-министра не имеет значения — не в силу работающих как часы институтов, а из-за того, что все ветви власти засохли за пределами президентской вертикали. Безусловно, к такой модели в Киеве пришли не от хорошей жизни: масштаб проблем, выпавших на долю команды Зеленского, был и остается беспрецедентным. Но с каждым днем становится все сложнее представить обратную трансформацию этой системы при возвращении как раз к нормальной жизни, без чрезвычайщины и «военно-гражданских» методов управления. Впрочем, в условиях бесконечной войны сами эти рассуждения уже начинают казаться утопией.
Ссылка, которая откроется без VPN, — здесь.